Галерея «Максим» - Страница 51

Однако решить оказалось намного легче, чем сделать. В этой щепетильной ситуации Лена чувствовала себя неловко – вдруг Емельяновы-старшие подумают, что она чего-то хочет от них? С одной стороны, они могут и должны помочь ребенку сына, с другой – как-то это стыдно все-таки… Будто она милостыню просит. И Лена все откладывала и откладывала трудный звонок. Днем было все как-то некогда, да и вечером не удавалось. Артисты – народ ночной, домой они с Катей приходили поздно, и почти каждый вечер Лена спохватывалась, что опять не позвонила родителям Макса, а на часах уже за полночь, и выходить на связь в столь поздний час, конечно, неудобно. Так прошло около месяца, уже настала зима, выпал снег. Лена тянула бы волынку и дальше, если бы однажды Катя, не выдержав, не взяла бы ее за руку и чуть ли не силой не подтащила бы к телефону. На этот раз дозвониться удалось быстро. Трубку снова сняла мама Максима.

– Алла Анатольевна? – уточнила Лена. У нее была хорошая память на имена. – Это Лена Горохова, знакомая Максима. Помните, я вам как-то звонила?.. Алла Анатольевна, мне очень нужно с вами поговорить. Мы могли бы где-нибудь встретиться?

В трубке повисло молчание.

– Ну что же, приезжайте, – проговорила собеседница после паузы. – Знаете, где мы живем?

– Только улицу и дом. Номера квартиры не знаю.

В открывшей дверь женщине Лена сразу узнала хозяйку памятной вечеринки. Выглядела Алла Анатольевна неважно – без косметики, скромно одетая, с осунувшимся лицом, – но это точно была она.

– Вот вы какая, Лена Горохова… – сказала та, оглядев ее с ног до головы внимательным взглядом. – Ну, проходите…

Они прошли в комнату, очевидно, служившую гостиной. Квартира Емельяновых выглядела именно так, как Лена себе и представляла – в каждом углу можно было бы делать фото для глянцевых журналов.

– Садитесь, – мама Максима широким жестом указала Лене на стул в стиле ампир. – И о чем же вы хотели со мной поговорить?

Лена отметила, что ей не предложили чая или кофе. Алла Анатольевна явно не рассчитывала, что визит затянется, и давала это понять. Впрочем, разве можно что-то требовать от женщины, только недавно схоронившей единственного ребенка?

– Прежде всего хотела бы узнать, что случилось. Если, конечно, вам не слишком тяжело об этом говорить…

– Они с другом были на даче. Ночью там случился пожар. Спасти их не удалось, – механически отвечала хозяйка.

«Бедная женщина! Ей так тяжело, а вокруг столько любопытных, все лезут с расспросами…» – подумала Лена. Ей стало еще более неудобно.

– Я вам очень сочувствую…

Алла Павловна кивнула и отвернулась, видимо, чтобы смахнуть выступившие слезы.

– Максимка рассказывал мне о вас, – сообщила она после паузы. – Насколько я поняла, вы с ним встречались, да?

«Вот отличный повод, чтобы перейти к делу. А то так и буду сидеть, мямлить да растравлять душу несчастной женщине…»

– Мы не просто встречались, – отважилась на признание Лена. – Я… У меня будет ребенок от Максима. И делать аборт я не хочу. Хоть мы с Максом и расстались, но я уже твердо решила, что рожу ребенка и воспитаю его одна. Я не знала о трагической гибели Макса. Позвонила ему, чтобы сказать о ребенке, и вдруг вы мне такое сообщаете… Но я заключила, что вы имеете право знать о своем внуке, так ведь?

Алла Анатольевна задумчиво постучала пальцами по столешнице, и Лена машинально отметила, что даже сейчас ее ногти с французским маникюром в идеальном состоянии.

– Кофе будете?

– Нет, спасибо. Мне врач сказал, что беременным кофе крайне нежелателен.

Вздохнув, хозяйка поднялась, прошлась по комнате, видимо, собираясь с мыслями, потом произнесла:

– Я вас понимаю, Лена. И ваши проблемы понимаю. Но и вы меня поймите. Я вас вижу первый раз в жизни. Слышала от вас только от Макса, но теперь Макса нет… Как я могу быть уверена, что это м-м-м… именно его ребенок? Может, вы узнали о смерти моего сына и решили подзаработать?

От подобного заявления Лена даже подскочила, и Алла постаралась смягчить свои слова:

– Не обижайтесь, я вас ни в чем не обвиняю. Возможно, что вы не такая, но где гарантии? Сейчас трудные времена, люди и не на такое способны. Очень уж странное совпадение – только он умер, как тут появляетесь вы. Я не то чтобы вам не верю, но как-то сомневаюсь. И даже не знаю, чем вам помочь…

Едва дослушав, Лена поднялась и направилась к выходу:

– Алла Анатольевна, вы меня неправильно поняли. Ни о какой помощи я вас не прошу, мы с моим ребенком в ней не нуждаемся. Я просто хотела вам сообщить о том, что примерно в конце июня у вас появится внук или внучка. Мне показалось, что скрыть это от вас было бы некрасиво. Вот и все. Больше я вас никогда не побеспокою, извините.

– Подождите меня секундочку, – проговорила Алла и неторопливо выплыла из комнаты, оставив Лену в одиночестве.

Девушку колотила нервная дрожь, чтобы унять ее, она встала, прошлась по гостиной, встала у окна, глядя на занесенный снегом двор. Ее приняли за попрошайку! Как это обидно, как противно, как унизительно! Скорее домой, рассказать все Катьке! Она выслушает, скажет какие-нибудь хорошие слова – тогда станет легче…

– Знаете, Лена, – заявила, вернувшись, хозяйка. – Если бы вы спросили моего совета, я бы однозначно сказала вам: делайте аборт. Насколько я помню, вы не москвичка, живете в общежитии, родители ваши – простые люди… Словом, у вас совсем не та ситуация, в которой стоит заводить ребенка.

Внутри у Лены все кипело, но она сдержалась с огромным усилием воли и ответила:

– Очень не люблю, когда про детей говорят «заводить». Заводят кошек, собак и морских свинок. А дети появляются на свет.